Лебедянь! Кто из великих русских писателей не вспоминал о тебе в своих бессмертных творениях?
Гениальный художник слова Л. Н. Толстой в рассказе "Два гусара" несколько раз упоминает о Лебедяни.
В пьесе "Лес" А. Н. Островского Геннадий Несчастливцев рассказывает:
- В последний раз в Лебедяни играл я Велизария...
Страстный охотник и большой писатель И. С. Тургенев любил посещать гремевшие по всей России лебедянские конные ярмарки. В память об этом он написал рассказ "Лебедянь", а иллюстрацию к нему сделал его друг, знаменитый русский художник П.П.Соколов. Он также бывал в нашем городе и написал известную по Третьяковской галерее картину "Конная ярмарка в Лебедяни".
Глухая провинция, только и нарушаемая ярмарочным криком цыган да пьяной песнью подгулявшего купца, - так можно назвать Лебедянь того времени, где 1 мая (по н. ст.) 1873 года родился Константин Николаевич Игумнов.
Отец будущего музыканта Николай Иванович далеко за пределами Лебедяни славился своей гуманностью. Это был начитанный, образованный человек, который любил музыку и литературу. Несомненно, что эту любовь он передал сыну.
К тому же, в доме жила учительница музыки А. Ф. Мейер, хотя и не одаренная, но всеми силами старавшаяся привить мальчику любовь к фортепиано. Она не была музыкантом-профессионалом и поэтому многому не могла научить, хотя и имела методические пособия по фортепианной игре. Их А. Ф. Мейер и пыталась использовать в своей педагогической деятельности.
Несмотря на одаренность и призвание к музыке, мальчику не хватало познания в области искусства. Если в столицах, Петербурге и Москве, можно было посещать концерты и слушать игру известных музыкантов, а в состоятельных семьях - и домашнее музицирование, то все это отсутствовало у Кости Игумнова. Перед ним не было образца, по которому он мог бы равняться и к которому стремиться. В захолустную и глухую Лебедянь не приезжали выдающиеся музыканты и композиторы.
В семье, где воспитывался Костя Игумнов, получали газеты и журналы, среди которых были и музыкальные. Живописная природа родного края да множество прекрасных хоров, которыми славился город Лебедянь, - все это располагало к музыке, поэзии и искусству.
Музыкальные способности мальчика проявились рано. С четырех лет его стали учить игре на фортепиано. 14 января 1881 года, когда ему шел восьмой год, он уже выступил в смешанном концерте с фантазией из оперы Верди "Трубадур". Учась в прогимназии, Константин Игумнов в 1886 году вместе с товарищем дал концерт. Присутствовавшая на том концерте М. Моршанская вспоминала: "Помню себя гимназисткой. В то время я отдыхала летом в Лебедяни. Мы с мамой пришли на концерт учеников прогимназии. Сильное впечатление произвел на меня высокий, худощавый юноша. У него среди длинного лица выделялся орлиный нос. Меня поразила его игра: длинные музыкальные пальцы, согнутая фигура Константина Игумнова, казалось, сама была музыкальным органом, извлекавшим из фортепьяно с большой виртуозностью чудные звуки музыки".
... Закончена прогимназия. Детские годы прошли, и наступила ранняя юность. Ему уже четырнадцать, и выбор профессии сделан давно. Он едет в Москву и перед ним, одаренным юношей, раскрываются двери консерватории.
Как только наступала весна и белым цветом садов покрывалась земля, он приезжал в Лебедянь на каникулы. Родительский дом на Большой Дворянской утопал в зелени пирамидальных тополей и кряжистых вязов. Посреди здания, точно импровизированная сцена, возвышался балкон. По вечерам, когда живительная прохлада окутывала землю, студент консерватории открывал двери на балкон и садился за фортепиано. Чудные звуки музыки извлекали пальцы юноши. Это было ново для Лебедяни. Многие горожане останавливались перед домом и с большим вниманием слушали льющиеся музыкальные мелодии. Николай Иванович, отложив в сторону интересную книгу, подходил к окну, и слезы отцовского счастья текли по его лицу:
- Молодец, Костя! Ты будешь большим музыкантом, - говаривал он в то время. - Смотри, сколько народа! Значит, твоя музыка доходит...
... 1891 год. Страшный бич, как холера, пронесся над центральными губерниями России. Лучшие люди русской земли яростно сражались с голодом. Л. Н. Толстой выезжал в Данковский уезд, где организовал столовые для голодающих. Писатель А. И. Эртель также оказывал помощь голодающим, истратив на это все свое состояние. Н. И. Игумнов, имея запасы муки, не продал ее спекулянтам, а раздал голодающим крестьянам по низкой цене. Он встречался с Л. Н. Толстым по вопросу борьбы с голодом.
... Для получения всестороннего образования Константин Николаевич в 1892 году поступает в Московский университет, а через два года заканчивает консерваторию с золотой медалью, и его имя заносится на мраморную доску. Как лучший музыкант он едет в 1895 году в Берлин на Международный конкурс пианистов имени Антона Рубинштейна. За высокое мастерство исполнения К. Н. Игумнов получает почетный диплом.
А четыре года спустя Константин Николаевич становится профессором Московской консерватории. С этого времени вся его жизнь отдается не только педагогической, но и артистической деятельности. Он совершает концертные поездки по родной стране и Западной Европе.
К.Н.Игумнов несколько раз играл в присутствии Л. Н. Толстого (в Москве, в Хамовниках в 1899 году), исполнял произведения Шопена. Вот что записал об этой игре секретарь Л. Н. Толстого П. А. Сергеенко: "У Игумнова грациозная, поэтическая игра. Особенно хороши у него шопеновские вещи. После игры Лев Николаевич говорил много приятного Игумнову, хваля его игру и развивая мысль, что в искусстве важно, чтобы не сказать ничего лишнего, а только давать ряд сжатых впечатлений, и тогда сильное место (и в голосе Льва Николаевича дрогнула нотка) даст глубокое впечатление. В 1901 году К. Н. Игумнов приезжал в Лебедянь. Молодой профессор хотел познакомить земляков с мастерством игры на фортепиано. Среди собравшихся послушать концерт большинство было представителями привилегированных сословий: купечество, дворянство, чиновничество, и очень редко можно было встретить разночинца.
С большой окладистой бородой, горделивой осанкой и ничего не выражающим взглядом восседал рядом с дородной супругой земский начальник Апраксин. Неподалеку примостился член окружного суда Селиванов. "Он имел бритую, словно тыква, голову, острую бородку и пенсне; им он косил в разные стороны, довольно ухмыляясь и приветствуя "именитых" горожан. Учитель пения А. П. Меркулов сидел в сторонке и с большим нетерпением ожидал игры музыканта.
В назначенное время Игумнов подошел к фортепиано, раскланялся и увлеченно заиграл... Но "именитые" горожане не поняли искусства молодого пианиста. Хотя Константин Николаевич мастерски исполнил классические произведения Чайковского, Скрябина, Лядова, Глазунова, на лицах присутствующих он увидел тупое равнодушие. По окончаний концерта к нему подошел учитель Меркулов:
- Не удивляйтесь, Константин Николаевич, - посетовал он. - Этим людям непонятна классическая музыка...
С разочарованием покидал Игумнов родной город...
После Октября, в тяжелых условиях разрухи и гражданской войны советское государство не забывало оберегать музыкальные кадры. Среди них был и К. Н. Игумнов, который восторженно приветствовал становление новой власти и остался в числе преподавателей Московской государственной консерватории. В музыкальные аудитории пришел новый слушатель: красноармеец и краснофлотец, рабочий и крестьянин.
В июле 1921 года К. Н. Игумнов снова приезжал в Лебедянь и дал бесплатный концерт в местном театре. Тогда он исполнил переложенную для фортепиано русскую народную песнь "Буря на Волге": то будто чудные звуки человеческого голоса слышатся над великой рекой, то точно звенящий плеск волн, сменяющийся ревом разыгравшейся бури и, словно обломки парусных судов, выбрасываемых на берег, - все это воспроизводил Игумнов своими послушными, пальцами. С широтой и размахом была продемонстрирована перед слушателями величественная мелодия русской народной песни.
Новый лебедянский слушатель громом аплодисментов оценил игру своего родного музыканта.
Но К.Н.Игумнов был не только хорошим исполнителем произведений русских композиторов, сочинений западно-европейской классической музыки. Он был также замечательным педагогом, воспитавшим не одно поколение советских пианистов, явился создателем игумновской пианистической школы. "Моя педагогика тесно связана с исполнительством", - говорил Игумнов. Как замечал его ученик Я.И.Мильштейн о его деятельности как педагога: "Работа, как правило, была кропотливой, отличалась необычайной тщательностью. Бывали случаи, когда он подолгу сидел с учеником над одной фразой, но зато потом все уже шло по-иному".
Константину Николаевичу было присуще глубокое чувство ответственности как к себе, так и к своим ученикам, которым он всегда стремился привить творческую индивидуальность. Вот как рассказывал об этом К. Аджемов: "В классе Игумнова всегда увлекала обстановка творческого музицирования. Каждое произведение всякий раз как бы заново рождалось к жизни. Ученик старался добиться возможного совершенства уже при первом проигрывании. Не мыслилось показать учителю пьесу, не изучив на память, не овладев в должной степени техническими трудностями, не продумав аппликатуры, нюансировки.
Константин Николаевич слушал либо все произведение, либо часть его. Тут и начиналось его вмешательство, его тончайшая работа художника. Он играет, "пробуждает", ищет звучание, ученик, следуя за ним, тоже вовлекается в искания, во время которых возникает звуковой образ - столь богатый, что его не охватить сразу. Тончайшие детали фразировки, штриховки, овладения формой, а главное богатством звукового выражения рождаются из этой совместной лепки образа.
Методы преподавания Игумнова так описал талантливый продолжатель его школы, профессор Московской государственной консерватории Л. Н. Оборин: "Вспоминаю свой первый урок у К. Н. Игумнова в 1921 году. Я принес в класс сонату Бетховена, которую перед этим выучил. Константин Николаевич прослушал и предложил сыграть мне сонату снова. Сразу же остановив меня, он в течение 15 минут работал над первой фразой вступления, добиваясь необходимой звучности. И вдруг, от одной только этой фразы, вся соната заиграла какими-то новыми для меня и совершенно неожиданными в своей выразительности красками.
Но это не значит, что Игумнов-педагог навязывал свои исполнительские приемы ученикам. Он был врагом всякого подражания и в своих учениках старался раскрыть индивидуальность, присущую каждому. Он говорил при этом: "Пианист должен оставаться самобытным... Далеко не всякий наряд идет к человеку. То, что идет одному, выглядит карикатурно у другого.
О "самобытности" исполнения говорит творчество каждого из учеников К.Н.Игумнова. Игра Льва Оборина не похожа на игру Якова Флиера, Абрама Дьякова, Марии Гринберг, Александра Иохелеса и других представителей игумновской пианистической школы. Каждый из них являлся мастером исполнения, победителем многих международных конкурсов пианистов, внося в игру свое, особенное, присущие каждому из них краски.
Журнал "Советская музыка" за 1940 год так писал об учениках К.Н.Игумнова: "Ни один из них, учась у Игумнова, не потерял своего индивидуального своеобразия. Напротив, каждый благодаря подлинно творческому руководству педагога сумел развить свое дарование до поистине удивительного совершенства и блеска".
Константин Николаевич всегда говорил своим ученикам, что искусство исполнения не фотография, а творчество. "Исполнитель прежде всего творец... Исполнитель не приказчик, не раб, не крепостной... Без него музыка, написанная в нотах, мертва. Исполнитель вызывает ее к жизни.
Или вот еще наглядный пример, как говорил Игумнов о музыкантах-исполнителях, о их великой роли в доведении произведения до слушателя: "Музыкальное произведение оживает только при посредстве исполнения. Пусть композиторы создают великие произведения, пусть музыковеды углубленно разрабатывают исторические, социологические и педагогические проблемы - без исполнителей, стоящих на должной высоте художественных и технических требований, вызвать музыку к реальной жизни невозможно.
Игумнов считал, что труд музыканта-исполнителя должен быть активным, творческим, не отступающим от авторского замысла, но в то же время исполнитель должен находить что-то новое, рождающее произведение к жизни. Он должен обязательно что-то принести от себя. С другой стороны, Константин Николаевич не мог переносить "отсебятины", искажающей авторский замысел. Он подчеркивал: "Не надо делать того, чего нет у автора... Тот исполнитель, который больше думает о себе, чем об исполняемом, не настоящий исполнитель.
Игумнов не переносил игры на высокий эффект; для него были присущи прежде всего скромность и простота в исполнении. "Исполнять надо просто, естественно и правдиво, - говорил он. - Скромность украшает исполнителя. Для Игумнова в исполнении было основным - вызвать произведение к жизни, приблизить его к действительности, заставить слушателя жить образами. Резкость, чрезмерность, преувеличение в исполнении произведений Константин Николаевич не терпел. Он подчеркивал: "Чрезмерная быстрота (как и чрезмерная сила звучания) еще не создает жизни... Ею вовсе не проверяется наличие темперамента и подлинной виртуозности... Она скорее свидетельствует о музыкальной неполноценности исполнителя.
Говоря о темпе, Игумнов особенно предостерегал от свободного исполнения - от так называемого темпа рубато: "... Игра рубато вовсе не означает ритмической анархии; она всегда должна подчиняться закону справедливой компенсации - сколько взял взаймы, столько и отдал.
Константин Николаевич, говоря об исполнительском и педагогическом мастерстве, всегда подчеркивал важность работоспособности музыканта, его любви к труду, непрерывности работы над собой, движении вперед. Он советовал музыкантам: "Не щадить себя, отдавать все самое лучшее своему искусству... Единственная и самая важная наша задача - это играть и играть как можно лучше, пока действуют голова и пальцы.
Свою педагогическую деятельность К. И. Игумнов совмещал с руководящей работой: с 1924 по 1929 год он был ректором Московской государственной консерватории. "В годы его ректорства Московская консерватория из замкнутого академического учреждения патриархального склада превратилась в высшее учебное заведение с целым рядом факультетов, именно в эти годы Московская консерватория решительно повернулась лицом к трудящимся массам. В этом он видел осуществление своей давней мечты о приближении музыкального искусства к широким кругам народа, о более тесной связи музыки с жизнью.
Советское правительство высоко оценило его труд. 1 марта 1940 года в Большом зале Московской государственной консерватории отмечался юбилей К.Н.Игумнова - 45-летие артистической и 40-летие педагогической деятельности. За выдающиеся заслуги в деле подготовки музыкальных кадров он награждается орденом Трудового Красного Знамени. Несколько ранее ему было присвоено звание заслуженного деятеля искусств. 14 июля 1945 года в связи с 50-летием концертно-исполнительской деятельности К. Н. Игумнов награждается орденом Ленина. Позже ему присваивается звание народного артиста СССР и лауреата Государственной премии.
До конца своей жизни К.Н.Игумнов не прекращал артистической и педагогической деятельности. Будучи больным, он провел последний концерт в Большом зале Московской консерватории. Присутствовавшие на этом концерте, состоявшемся 3 декабря 1947 года, отмечают превосходную игру Константина Николаевича, это была его лебединая песнь. 24 марта 1948 года Игумнова не стало.
19 мая 1973 года, в ознаменование 100-летия со дня рождения К.Н.Игумнова, на доме (по ул. Советской), где он родился, была открыта мемориальная доска. Так лебедянцы воздали должное памяти своего родного музыканта.
А.С.Курков
г. Лебедянь
Константин Николаевич (19 IV (1 V) 1873, Лебедянь, ныне Липецкой обл. - 24 III 1948, Москва) - сов. пианист и педагог. Нар. арт. СССР (1946). Доктор искусствоведения (1940). Учился в Москве - с 1887 у Н. С. Зверева (фп.), с 1888 в консерватории по классу фп. у А. И. Зилоти и П. А. Пабста, по теории музыки и композиции у С. И. Танеева, А. С. Аренского и М. М. Ипполитова-Иванова, по классу камерного ансамбля у В. И. Сафонова, одновременно (1892-95) на историко-филологич. ф-те ун-та. Окончил консерваторию по классу фп. П. А. Пабста (1894). В 1895 участвовал в Междунар. конкурсе пианистов им. А. Г. Рубинштейна в Берлине (почётный диплом). Как концертирующий пианист впервые выступил в Москве в 1895. В 1896-98 преподавал и концертировал в Москве, в 1898-99 преподавал в Муз. училище в Тбилиси. С 1899 профессор Моск. консерватории; с 1918 (с небольшими перерывами) руководил последовательно фп. отделом, исполнит. ф-том, в 1924-1929 ректор.
Исполнит. иск-во И. заключало в себе лучшие черты рус. пианистич. школы. Для него характерны глубокая лирич. проникновенность, безупречный вкус, чувство меры и благородство выражения; лишённая внешних виртуозных эффектов, надуманности и вычурности, игра И. особенно впечатляла естественностью фразировки, певучестью, мягкостью и красотой тона, совершенным владением педализацией, тонким колоритом, к-рый никогда не являлся самоцелью. Каждая звуковая деталь была следствием общего исполнит. замысла.
В репертуаре И. - произв. разл. стилей и жанров. С успехом исполнял шедевры фп. классич. и романтической литературы, в т.ч. сонаты - op. 111 Л. Бетховена, h-moll P. Шопена, h-moll P. Листа, "Крейслериану" и "Фантазию" Р. Шумана, 2-й концерт c-moll и Рапсодию на тему Паганини С. В. Рахманинова, 2-ю сонату-фантазию А. Н. Скрябина; ряд пьес Ф. Шуберта, Ф. Мендельсона, Шумана, Шопена, Листа, И. Брамса, М. И. Глинки, А. Г. Рубинштейна, А. К. Лядова, Скрябина, Рахманинова и др. нашли в нём выдающегося и самобытного интерпретатора.
Но наиболее значительным было исп.
И. произв. П. И. Чайковского, в т.ч. "Времён года", Сонаты g-dur, Концерта b-moll, Концертной фантазии g-dur, фп. трио "Памяти великого артиста", Романса f-moll, Вальса fis-moll, Колыбельной и др. пьес, проникнутое удивительной простотой и целомудренностью, теплотой и задушевностью. И. - создатель одной из сов. школ пианизма, пользующейся мировой известностью. Его педагогич. метод осн. на всестороннем выявлении и развитии индивид. особенностей пианиста. И. были свойственны особая гибкость и проницательность в оценке сил и возможностей студентов, на которых он оказывал плодотворное влияние. Среди учеников: Н. А. Орлов, И. А. Добровейн, В. Н. Аргамаков, Ан. Н. Александров, Л. Н. Оборин, Я. В. Флиер, А. Б. Дьяков, М. И. Гринберг, И. И. Михновский, А. Л. Иохелес, Я. И. Мильштейн, А. Д. и М. Д. Готлибы, К. X. Аджемов, А. А. Бабаджанян, О. Д. Бошнякович, Н. Л. Штаркман, Б. М. Давидович, М. С. Гамбарян и др. Гос. пр. СССР (1946).
Сочинения
: К 60-летию Московской Государственной консерватории, "Музыка и революция", 1927, No 4; Проблемы исполнительства, "Советское искусство", 1932, 21 апреля; Творчество, а не ремесло, там же, 1932, 26 ноября; О Шопене, там же, 1935, 11 ноября; О фортепианных сочинениях Чайковского, "СМ", 1940, No 5-6; Мои исполнительские и педагогические принципы. (Конспект доклада) (Вступит. статья; публикация Я. И. Мильштейна), "СМ", 1948, No 4.
Литература
: Я. М. (Мильштейн Я. И.), "СМ". 1948, No 2 (некролог); его же "Советское искусство", 1948, 27 марта (некролог); его же, К. Н. Игумнов, М., 1949; его же, Исполнительские и педагогические принципы К. Н. Игумнова, в кн.: Мастера советской пианистической школы, М., 1954; его же, К. Н. Игумнов и вопросы фортепианной педагогики, в кн.: Вопросы фортепианного исполнительства, вып. 1, М., 1965; Рабинович Д., К. Н. Игумнов, в его кн.: Портреты пианистов, (М., 1962). 1970; Аджемов К., Константин Николаевич Игумнов, в его кн.: Незабываемое, 1972, с. 19-37; Венок Константину Николаевичу Игумнову, "СМ", 1973, No 5 (воспоминания Л. Оборина, Я. Флиера, А. Готлиба, А. Бабаджаняна, М. Гринберг, М. Зверева, П. Романовского, И. Козловского, Я. Милынтейна).
Я. И. Мильштейн.
Выдающийся русский пианист и педагог, один из создателей русской пианистической школы, Народный артист СССР (1946), ректор Московской консерватории им. П. И. Чайковского. Тонкий интерпретатор фортепианных произведений П. И. Чайковского.
Родился 19 апреля (1 мая) 1873 года в Лебедяни Тамбовской губернии (сейчас Липецкая область), в купеческой семье. Отец, Николай Иванович, был известен как начитанный, образованный человек, который любил музыку и литературу.
Музыкальные способности мальчика проявились рано. С четырех лет его стали учить игре на фортепиано. 14 января 1881 года, когда ему шел восьмой год, он уже выступил в смешанном концерте с фантазией из оперы Верди «Трубадур».
С 1887 года, параллельно с обучением в Первой московской классической гимназии, брал частные уроки игры на фортепиано у знаменитого педагога Н. С. Зверева (одновременно с Рахманиновым и Скрябиным). В 1888 году поступил вольнослушателем в Московскую консерваторию в класс А. И. Зилоти, затем П. А. Пабста; одновременно занимался полифонией у С. И. Танеева, пробовал силы в композиции. В 1892 году поступил в Московский университет - сначала на юридический, потом на историко-филологический факультет. Окончил консерваторию в 1894 году с золотой медалью и тогда же дебютировал как солист. Участвовал в 1895 год в Международном конкурсе пианистов имени А. Г. Рубинштейна в Берлине, где получил похвальный отзыв. В дальнейшем постоянно концертировал, преимущественно в Москве, давал частные уроки игры на фортепиано, был одним из самых популярных в Москве педагогов.
В 1898 году принял приглашение стать преподавателем Тифлисского отделения Императорского русского музыкального общества; в 1899 году стал профессором Московской консерватории, продолжая выступать как в России, так и за рубежом. По отзывам современников, пианизм Игумнова избегал крайностей: для него были типичны слегка приглушенная динамика, мягкое туше, певучий, бархатный звук, благородство интерпретации.
После Октябрьской революции 1917 года Игумнов вошел в состав Музыкального совета при Народном комиссариате по просвещению (концертный подотдел). При его участии происходила реформа музыкального образования; в частности, в консерватории были созданы курсы эстетики, истории культуры, истории литературы, введен класс камерного ансамбля. С 1919 года - постоянный член учебно-художественного комитета консерватории; весной 1924 года был избран на пять лет директором.
В концертном репертуаре пианиста 1930-х годов - серия монографических концертов: Бетховен, Лист, Шопен, Чайковский, Рахманинов (Игумнов - первый в России исполнитель Рапсодии на тему Паганини, 1939 год), Метнер, Танеев; особенно часто Игумнов играл как солист и ансамблист произведения Чайковского, став их непревзойденным интерпретатором.
Родился 13 апреля (1 мая) 1873 года, (по другим источникам - 19 апреля и 17 апреля), в г. Лебедяни Тамбовской губернии, (ныне - Липецкая область, Россия), в купеческой семье. Отец, Николай Иванович, был известен как начитанный, образованный человек, который любил музыку и литературу.
Музыкальные способности мальчика проявились рано. С четырех лет его стали учить игре на фортепиано. 14 января 1881 года, когда ему шел восьмой год, он уже выступил в смешанном концерте с фантазией из оперы Верди «Трубадур».
Учась в прогимназии, Константин Игумнов в 1886 году вместе с товарищем дал концерт. Присутствовавшая на том концерте М. Моршанская вспоминала:
С 1887 года, параллельно с обучением в Первой московской классической гимназии, брал частные уроки игры на фортепиано у знаменитого педагога Н. С. Зверева (одновременно с Рахманиновым и Скрябиным). В 1888 году поступил вольнослушателем в Московскую консерваторию в класс А. И. Зилоти , затем П. А. Пабста ; одновременно занимался полифонией у С. И. Танеева , пробовал силы в композиции. В 1892 году поступил в Московский университет - сначала на юридический, потом на историко-филологический факультет. Окончил консерваторию в 1894 году с золотой медалью и тогда же дебютировал как солист. Участвовал в 1895 году в Международном конкурсе пианистов имени А. Г. Рубинштейна в Берлине, где получил похвальный отзыв. В дальнейшем постоянно концертировал, преимущественно в Москве, давал частные уроки игры на фортепиано, был одним из самых популярных в Москве педагогов.
В 1898 году принял приглашение стать преподавателем Тифлисского отделения Императорского русского музыкального общества. В 1899 году стал профессором Московской консерватории, продолжая выступать как в России, так и за рубежом. По отзывам современников, пианизм Игумнова избегал крайностей: для него были типичны слегка приглушенная динамика, мягкое туше, певучий, бархатный звук, благородство интерпретации.
После Октябрьской революции 1917 года Игумнов вошел в состав Музыкального совета при Народном комиссариате по просвещению (концертный подотдел). При его участии происходила реформа музыкального образования; в частности, в Московской консерватории были созданы курсы эстетики, истории культуры, истории литературы, введен класс камерного ансамбля. С 1919 года - постоянный член учебно-художественного комитета консерватории; весной 1924 года был избран на пять лет директором.
В концертном репертуаре пианиста 1930-х годов - серия монографических концертов: Бетховен, Лист, Шопен, Чайковский, Рахманинов (Игумнов - первый в России исполнитель Рапсодии на тему Паганини, 1939 год), Метнер, Танеев ; особенно часто Игумнов играл как солист и ансамблист произведения Чайковского, став их непревзойденным интерпретатором.
Похоронен на Новодевичьем кладбище.
Ученики
- Р. В. Тамаркина , аспирантка
Взлетит над клавишами звук,
И пальцы легкие промчатся,
Потом замрут на миг, и вдруг!-
Как будто твердь небес разверзлась,
И эхом стала вдалеке,
На колдовском, на не известном
Заговорила языке.
(Звучит одно из любимых произведений Константина Николаевича …Соната до-минор оп. 111 Л. Бетховена в записи)
Константин Николаевич ИГУМНОВ - выдающийся пианист и замечательный педагог. Родился К. Николаевич 1 мая 1873 года в этом тихом провинциальном крае. Музыкальные способности мальчика проявились очень рано. С 4- х лет его стали учить игре на фортепиано, а в 7 лет он уже выступал публично с фантазией из оперы Верди «ТРУБАДУР». Позднее, Константин Николаевич приезжал в Лебедянь и обязательно играл для земляков.
По настоянию дяди, К. Н. едет в МОСКВУ и перед ним, одаренным юношей, раскрываются двери консерватории, которую он заканчивает с золотой медалью. Его имя занесено на мраморную Доску Почета и высечено золотыми буквами. Как лучший исполнитель, он едет в 1895 г. в Берлин на Международный конкурс пианистов имени Антона Рубинштейна. За высокое мастерство исполнения К. Николаевич получает почетный диплом. А 4 года спустя становится профессором Московской консерватории. С этого времени вся его жизнь отдается не только педагогической деятельности, но и артистической. Он совершает концертные поездки по родной стране и Западной Европе. Слушателей очаровывает, захватывает игра молодого пианиста поэтичностью, одухотворенностью и удивительной простотой.
Как пианист Игумнов обладал даром заглядывать в сокровенные тайники человеческой души и делал это очень деликатно, его музыка шла от сердца к сердцу - казалось, что он играет только для вас. Шедеврами игумновского репертуара были: соната си-минор Ф. Шопена, « Крейслериана» и фантазия до-мажор Роберта Шумана, соната до-минор опус 111 Л. Бетховена и «Времена года» П. И. Чайковского.
(Звучит пьеса « На тройке» Из цикла « Времена года» Чайковского)
К. Николаевич был не только прекрасным исполнителем, но и замечательным педагогом.
В деле открытия талантов и работы с ними, он воспитывал все новых и новых великих пианистов, таких как ЯКОВ ФЛИЕР, ЛЕВ ОБОРИН, МАРИЯ ГРИНБЕРГ, АБРАМ ДЬЯКОВ, АЛЕКСАНДР ИОХЕЛЕС, МАРИЯ ГАМБАРЯН и др. К. Николаевич отдает все силы и знания молодому поколению. Обучая других, он учился сам - от своего учителя ЗВЕРЕВА - он унаследовал любовь к мягкому звуку, его необычному «легато-туше». Изобрел свой прием незаметного подкладывания пальцев. Воспитывал « протяжный», « тянущийся» звук. Добивался разнообразия в фортепьянной звучности. Мощное фортиссимо должно было быть мягким и компактным, «без стука», а пианиссимо - всегда «нестись». Предельно внимательно относился к авторским указаниям и требовал от учеников точного выполнения их.
К. Николаевич – человек редкого обаяния, благородства, большой душевной щедрости, большой культуры и безупречного вкуса. Он зажигал любовью к искусству воздействием своей личности, искренней увлеченностью и творческой страстностью. Ему было присуще глубокое чувство ответственности как к себе, так и к своим ученикам, которым он стремился привить творческую индивидуальность. Вот что говорит о нем один из первых его учеников Яков Флиер:
СЛАЙД « Пленительной красоты звук и совершенное владение фортепьянной кантиленой я унаследовал от своего учителя К. НИК. Игумнова. На протяжении всех лет пребывания в его классе, он учил вслушиваться в музыку. В занятиях Игумнова всегда увлекала обстановка творческого музицирования. Каждое произведение всякий раз как бы заново рождалось к жизни. При работе над пьесой Рахманинова, он напоминал Левитановский пейзаж, раскрывающий обаятельную прелесть родной природы».
ЯКОВ ФЛИЕР
СЛАЙД (Игумнов и Флиер)
Яков Флиер - 1912-1977 гг. - великий советский педагог, пианист, профессор Московской консерватории, с 1965 года заведующий кафедрой фортепиано. Учился у К. Игумнова. Этот замечательный пианист-виртуоз, получивший лауреатство на конкурсах Изаи в Брюсселе и в Вене, практически не гастролировал до 1962 года, посвятив почти всю свою жизнь преподаванию, из-за чего долгое время оставался в тени таких пианистов, как Рихтер и Гилельс. В основном в его репертуаре были произведения композиторов-романтиков: Шопен, Шуман, Лист, Рахманинов. Среди его учеников были такие известные пианисты, как Родион Щедрин, Михаил Плетнев, Виктория Постникова, Лев Власенко и другие.
Родился мальчик 8 октября 1912 года в Орехово-Зуево в большой еврейской семье. У него был ещё 6 братьев и сестер. Первые уроки музыки юный пианист получил от матери, которая иногда любила играть на фортепиано, стоявшем дома. Мальчик мгновенно схватывал любую мелодию и мог её безошибочно повторить на инструменте. Своё начальное музыкальное образование Флиер получил в Орехово-Зуево у известного педагога С. Козловского. Он быстро развивался, легко усваивая новые произведения и легко преодолевая технические трудности.
В 1929 году музыкант поступил в Московскую консерваторию в класс К. Игумнова, в 1934 - в аспирантуру к нему же. 1935 год был отмечен победой музыканта на Втором Всесоюзном конкурсе музыкантов исполнителей и Международном конкурсе пианистов в Вене. После этих побед о нем заговорили как о крайне перспективном музыканте, всё чаще стали проходить его сольные выступления в разных городах Советского Союза.
К началу военных лет Флиер был уже на вершине славы. Он много концертирует, с неизменными аншлагами и восторженными отзывами критиков. Но тяжелое испытание было уготовано судьбой музыканту. Прогрессирующая болезнь рук заставляет его на долгие 10 лет оставить сцену и полностью отдаться педагогике. В 1945 году он становится профессором Московской консерватории. За эти годы он выпустил из своего класса большое количество концертирующих и знаменитых музыкантов.
СЛАЙД (звучит одно из любимых произведений Я. Флиера – 1 концерт П. Чайковского).
А вот что говорит об Игумнове другой талантливый его ученик-ЛЕВ ОБОРИН.
СЛАЙД « Я в раннем возрасте переступил порог Игумновского класса и с того дня моя жизнь оказалась связанной с Московской консерваторией. Как педагог Игумнов являл пример собранности, подтянутости и требовал этого от своих учеников, как на уроке, так и на эстраде. К. Николаевич был принципиален и последователен в суждениях, требователен и строг в оценках. Обычными словами одобрения у него были « ЛАДНО» И «НИЧЕГО». Но в них заключалось так много хорошего, что ученик с урока уходил окрыленным. Многообразие приемов, настойчивость и непреклонность, с которыми он добивался осуществления своих намерений - поражали коллег и учеников».
Оборин родился в Москве, в семье инженера-железнодорожника. Мать мальчика, Нина Викторовна, любила проводить время за роялем, большим меломаном был и его отец, Николай Николаевич. Время от времени у Обориных устраивались импровизированные концерты: кто-нибудь из гостей пел или играл, Николай Николаевич в таких случаях охотно выступал в роли аккомпаниатора.
Первой учительницей будущего пианиста была хорошо известная в музыкальных кругах Елена Фабиановна Гнесина. Позднее, в консерватории, Оборин занимался у Константина Николаевича Игумнова. Контакты с Игумновым очень много значили в творческой судьбе Оборина. В 1926 году Оборин с блеском заканчивает Московскую консерваторию. Имя его было выгравировано золотом на знаменитой мраморной Доске почета, украшающей фойе Малого зала консерватории. Это произошло весной, а в декабре того же года в Москве был получен проспект Первого международного конкурса пианистов имени Шопена в Варшаве. Приглашались музыканты из СССР. Проблема состояла в том, что для подготовки к соревнованию фактически уже не оставалось времени. «За три недели до начала конкурса Игумнов показал мне программу соревнования,- вспоминал позднее Оборин.- В моем репертуаре была примерно треть обязательной конкурсной программы. Подготовка в таких условиях казалась бессмысленной». Тем не менее, он начал готовиться: настоял Игумнов и один из авторитетнейших музыкантов той поры Б. Л. Яворский, с мнением которого Оборин считался в самой высокой степени. В Варшаве Оборин показал себя на редкость удачно. Ему единогласно присудили первую премию. Известный польский композитор Кароль Шимановский, давая оценку исполнению Оборина, произнес слова, которые обошли в свое время газеты многих стран мира: «Феномен! Ему не грешно поклониться, ибо он творит Красоту».
И. С. Козловский, рассказывая о юном Оборине, пишет, что тот поражал «лирикой, обаянием, человеческой теплотой, каким-то сиянием». Обращает на себя внимание тут слово «сияние»: выразительное, живописно-образное, оно многое помогает понять в облике музыканта.
И еще одно подкупало в нем - простота. Возможно, сказывалась школа Игумнова, возможно, особенности оборинской натуры, склад его характера (скорее всего, и то, и другое),- только была в нем, как художнике, удивительная ясность, легкость, цельность, внутренняя гармония.
Большое место в его программах занимали произведения русских авторов. Он чудесно играл «Времена года», «Думку» и Первый фортепианный концерт Чайковского. Часто можно было услышать у него «Картинки с выставки» Мусоргского, а также рахманиновские сочинения - Второй и Третий фортепианный концерты, прелюдии, этюды-картины, «Музыкальные моменты». И еще одного автора необходимо назвать, говоря о репертуаре Оборина,- Шопена. Его музыку он играл с первых шагов на эстраде и до конца своих дней; как-то он написал в одной из статей: «Чувство радости, что у пианистов есть Шопен, не покидает меня никогда». Трудно вспомнить все, что играл Оборин в своих шопеновских программах,- этюды, прелюдии, вальсы, ноктюрны, мазурки, сонаты, концерты и многое другое. Трудно перечислить, что он играл, еще труднее дать сегодня представление, как он это делал. «Его Шопен - хрустально чистый и светлый - безраздельно захватывал любую аудиторию»,- восхищался Я. Флиер. Не случайно, конечно, что свой первый и самый большой в жизни творческий триумф Оборин пережил на конкурсе, посвященном памяти великого польского композитора.
СЛАЙД ( запись Шопена в исполнении Оборина Order of performance No 2 F minor, No 5 E minor and No 3 F major played by an aristocrat of the piano, Lev Oborin.)
СЛАЙД А вот воспоминания МАРИИ ГРИНБЕРГ.
М. ГРИНБЕРГ: « Училась я у прекрасных педагогов Блуменфельда и Игумнова. Константин Николаевич был чудесным пианистом, его интерпретации остались в памяти на всю жизнь. Для него исполнение было актом творческим. Это живой, содержательный и образный рассказ. Задача исполнителя заключается в том, чтобы правильно построить этот рассказ и, отбросив все лишнее, правдиво донести его до слушателей. Что же помогает исполнителю в этой труднейшей работе?»
СЛАЙД ((Ф. Лист Этюд « Воспоминание»)
МАРИЯ ГРИНБЕРГ
Мария Гринберг родилась в Одессе в интеллигентной еврейской семье. Ее отец был еврейским учёным, учителем иврита. Мать - Фаня Даниловна Носкина - давала частные уроки фортепьянной игры. Семья существовала более чем скромно, рояль для 10 летней Муси Гринберг купили одесские меценаты. До 18 лет Мария брала уроки фортепьяно у известного одесского преподавателя Давида Айзберга. По курсу гармонии училась у выдающегося педагога - профессора Одесской консерватории, композитора Н. Н. Вилинского. Брала также уроки у профессора Берты Рейнгбальд.
В 1926 году пианистка поступает в Московскую консерваторию в класс Игумнова. Именно от этого знаменитого музыканта она приобрела мастерство владение звуком, стилистическую чуткость. С 1933 по 1935 год артистка продолжила учиться у него в аспирантуре.
В 1935 году Гринберг участвовала во Втором всесоюзном конкурсе пианистов, где заняла второе место. Казалось бы, это лауреатство станет толчком в её карьере. Но творческий путь её был сложен. Муж и отец замечательной пианистки были репрессированы в 1937 году, а сама Гринберг была уволена со всех работ. В эти годы приходилось буквально голодать, но позже по чьему-то ходатайству повторно разрешили выступать как пианистке. А спустя время, на ее концерты в Советском Союзе уже с трудом можно будет приобрести билеты. Несмотря на невероятную популярность и поистине выдающийся исполнительский уровень, выступать за границей Марии Гринберг так и не разрешали…
В 1970 году фирмой «Мелодия» был выпущен альбом из 13 пластинок со всеми 32 сонатами Бетховена. Таким образом, Мария Гринберг оказалась первой российской пианисткой, вынесшей на суд публики полный цикл фортепьянных сонат Бетховена. Альбом получил восторженную оценку Дмитрия Шостаковича. Советская музыкальная пресса же умалчивала об этом титаническом труде. До первой рецензии пианистка не дожила трех месяцев, а в 1978 году в советском журнале «Музыка» критик Юденич назвала эту грамзапись «истинным подвигом искусства». Также были проигнорированы и не опубликованы многочисленные обработки пианистки. Особенной ценностью являются обработки для двух роялей и сольная версия Фантазии f-moll Шуберта.
СЛАЙД (Гринберг запись фрагмента Fantaisie op. 77 in G minor
Minuet for piano in G major, WoO 10/2
Ecossaise for Piano, WoO 83 in Es-du ВИДЕО )
Последняя ученица К. Николаевича Игумнова МАРИЯ ГАМБАРЯН продолжает воспоминания.
СЛАЙД МАРИЯ ГАМБАРЯН: «Продолжатель лучших традиций русской исполнительской школы в постижении авторского замысла, в пристальном внимании к внутреннему миру Игумнов – пианист зачаровывал слушателя красотой звучания рояля, приобретавшего под его руками свойства человеческого голоса». Особенно любил играть К. Николаевич произведения русских классиков, в частности Рахманинова и Чайковского. Перед Чайковским он благоговел. Музыка Чайковского, которую он как-то назвал « пламенной исповедью человеческого сердца» была для него самой близкой и родной, особенно в последние годы жизни.
Мария Степановна Гамбарян родилась в 1925 году в Ереване. Она вспоминает о своем детстве: «Хотя мои родители и были учеными, в нашем доме царил культ музыки. Среди моих родственников были музыканты-профессионалы. Да и сама мама окончила в свое время музыкальное училище. У нее было настоящее чутье музыканта. Особенно хорошо у нее звучал Бах. Она с детства приучала меня к хорошей музыке, водила на концерты. Первые в моей жизни концерты до сих пор остались в памяти. Это были певицы - Яунзем, Духовская, негритянка Арле Тиц. Потрясающим было впечатление от моей первой оперы - "Севильского цирюльника" Россини. Правда, впечатление было больше зрительным, чем слуховым.
Мне было 3-4 года, когда я, услышав однажды "Вокализ" Рахманинова, на следующий день целиком его пропела. Это вызвало радостное волнение среди».
Училась в Центральной детской музыкальной школе при Московской консерватории в классе профессора А.В.Шацкеса, затем в Московской консерватории, которую блестяще окончила в 1948 году. Ее учителями были легендарные педагоги – Константин Игумнов, Генрих Нейгауз и Лев Оборин. По мнению пианистки, именно К. Игумнову принадлежит главенствующая роль в формировании её артистической индивидуальности.
После смерти К. Игумнова Мария Гамбарян поступает в аспирантуру Московской консерватории (руководители Г.Г. Нейгауз, Л.Н. Оборин).
По завершении аспирантуры в 1951 году она проходит по конкурсу солисткой в Ленинградскую государственную филармонию. С этого времени начинается её концертная деятельность. Мария Гамбарян выступает в лучших концертных залах Москвы, Ленинграда, Еревана, а также практически всех городах России и по всему миру (США, Япония, Корея, Великобритания, Испания, Германия, Швейцария, Франция и др.).
Одновременно с концертной деятельностью Мария Гамбарян ведет активную педагогическую деятельность. Сначала в Ленинградской консерватории, а с 1960 года в Российской академии музыки имени Гнесиных. В настоящее время Мария Гамбарян является профессором РАМ им. Гнесиных, профессором Московского государственного университета культуры и искусства и почетным профессором Карлова университета в Праге.
Репертуар Марии Гамбарян, музыканта широкого диапазона, охватывает разные области фортепианной литературы, но, пожалуй, композиторы-романтики занимают одно из главных мест в ее творческой судьбе. Огромная тяга к музыке великого Бетховена, в которой Мария Гамбарян находит наибольший простор для самовыражения. В многочисленном репертуаре пианистки циклы 24-х этюдов и 24-х прелюдий Шопена, в которых проявляются как технические, так и неисчерпаемые музыкальные возможности. С какой легкостью после трудоемких цикличных программ музыкант играет не менее сложные – «Кампанеллу», «Хроматический этюд» Ф.Листа, вальсы Ф.Шопена и многое другое. Они исполняются ею с таким совершенством и чувством вкуса, что хочется быть постоянным слушателем этого большого мастера. Монографические программы из произведений И.С.Баха… Для Марии Гамбарян он с детства был одним из любимых композиторов.
СЛАЙД (запись Гамбарян Бах)
Выступая на концертной эстраде, воспитав целую плеяду выдающихся исполнителей,Константин Николаевич всю свою жизнь служил людям, целиком отдаваясь искусству. Принципы, положенные им в основу обучения не потеряли своего значения и для нынешнего этапа развития фортепианной педагогики.
Традиции Игумнова продолжаются в учениках юного поколения. Наш город- родоначальник конкурсов пианистов им. Игумнова.
СЛАЙД (видео записи конкурса)