Языковая составляющая гуманитарного образования Процессы, происходящие в современном мировом сообществе, принципиально изменили взгляд на роль и место образования в нем. Одной из наиболее значимых тенденций развития отечественного образования стала его

9. Языковая игра Рассматривая языковые особенности разных волн эмиграции, Е. А. Земская делает следующий вывод: «более склонны к языковой игре [люди. – А. З.] последних волн эмиграции (третьей и четвертой…). […] Представители первой [волны. – А. З.] эмиграции усваивают чужой

5 Концептуальная мода ХЕЙЗЕЛ КЛАРК Любое упоминание о концептуальной моде мгновенно отсылает нас к концептуальному искусству. Установившееся к 1970 году концептуальное искусство утвердило превосходство идеи над внешней формой, саморефлексии над решительностью,

Факторы, влияющие на формирование картины мира Среди таких факторов – практически все то, что определяет бытие, быт и историю. Это факторы природно-географические, климатические, цивилизационные, этнические, религиозно-конфессиональные, историко-культурные, уровень

Когнитивная лингвистика изучает языковое сознание , образ мира, существующий в голове человека. Языковое сознание следует понимать как один из аспектов сознания человека, связанный с речевой деятельностью личности. Психологический словарь дает следующее определение сознания: сознание – это «высший уровень психического отражения действительности, совокупность чувственных и умственных образов, непосредственно предстающих перед субъектом в его ‘внутреннем’ опыте и предвосхищающих его практическую деятельность».

Образ мира, существующий в сознании, предполагает отображение внешней действительности. Под действительностью следует понимать все сущее, материальное, реально существующее и воображаемое, принадлежащее сознанию и лежащее вне его. Образ мира связан с понятием «концептуальной картины мира».

Выше мы уже говорили о концептах, их структуре, формах и способах концептуализации. Концептуальная картина мира – это существующее в нашем сознании представление о мире, данное в виде специфическим образом организованных и структурированных концептов. По сути, концептуальная картина мира – это не картина, изображающая мир, а мир, понятый как картина. В психике человека предметы окружающей действительности отображаются через опосредование предметными значениями и соответствующими когнитивными схемами. Это отображение может быть предметом сознательной рефлексии. По сути дела картина мира есть отражение окружающего мира в голове человека. Она предстает как результат прошлого того народа, к которому мы себя причисляем.

Языковая картина мира – это «мир в зеркале языка». Иногда говорят, что это «вторичный идеальный мир в языковой плоти». Можно сказать, что языковая картина мира – это совокупность знаний о мире, запечатленных в лексике, фразеологии, грамматике.

11. Языковая личность, вторичная языковая личность

Термин языковая личность был введен в научный лексикон Юрием Николаевичем Карауловым. В 1989 году Юрий Николаевич Караулов предложил структуру языковой личности, состоящей из трех уровней.

Вербально-семантический уровень предполагает для носителя нормальное владение естественным языком, а для исследователя – традиционное описание формальных средств выражения определенных значений;

Когнитивный уровень: его единицы – понятия, идеи, концепты, которые складываются у каждой языковой личности в более или менее упорядоченную, систематизированную «картину мира», отражает иерархию ценностей. Когнитивный уровень устройства языковой личности дает исследователю выход через язык, через процессы говорения и понимания к знанию, процессам познания человека;

Прагматический уровень включает цели, мотивы, интересы, установки языковой личности. Этот уровень обеспечивает в анализе языковой личности закономерный и обусловленный переход от оценок её речевой деятельности к осмыслению реальной деятельности в мире.

Таким образом, языковая личность обладает знаниями лексико-грамматического уровня, определенной языковой моделью мира и иерархией мотивов и потребностей.

Языковую личность можно также определить как личность, проявляющую себя в речевой деятельности и обладающую определенной совокупностью знаний и представлений. С другой точки зрения под языковой личностью может пониматься совокупность способностей к созданию и восприятию речевых произведений (текстов).

Когда человек овладевает иностранным языком, этот язык становится не «чужим» по отношению к родному языку, а еще одним языком и культурой, которые необходимо как изучать, так и «пропускать» через себя, через свое видение мира. Овладевая каким-либо иностранным языком, мы одновременно (хотим мы этого или не хотим) усваиваем присущий другому народу образ мира, иное видение мира через призму национальной культуры, одним из важнейших компонентов которого (и средством его овладения) является язык.

В связи с этим наряду с феноменом языковой личности рассматривается феномен вторичной языковой личности , которую можно понимать как «совокупность способностей к созданию и восприятию речевых произведений (текстов) на иностранном языке». Психолингвистические методы позволяют эксплицировать (то есть «вывести на поверхность», сделать явными) процессы становления вторичной языковой личности в экспериментальных условиях.

Человек как субъект познания является носителем определённой системы знаний, представлений, мнений об объективной действительности. Эта система в разных науках имеет своё название (картина мира, концептуальная система мира, модель мира, образ мира) и рассматривается в разных аспектах. Картина мира понимается многими современными лингвистами как исходный глобальный образ мира, лежащий в основе мировидения человека. Понятие "концептуальная картина мира " используется различными науками.

Одной из научных дисциплин, занимающихся изучением концептуальной картины мира, является когнитивная лингвистика . Ключевым понятием когнитивной лингвистики является концепт.

Впервые в отечественной науке термин концепт был употреблен С.А.Аскольдовым-Алексеевым в 1928 г.

Д. С. Лихачев примерно в это же время использовал понятие концепт для обозначения мыслительной единицы, которая отражает явления действительности в зависимости от образования, личного опыта, профессионального и социального опыта носителя языка и позволяет общающимся преодолевать существующие между ними индивидуальные различия в понимании слов. (Лихачев 1993: 5).

Попова З.Д. и Стернин И.О. определяют концепт как «ментальное образование, представляющее собой результат познавательной (когнитивной) деятельности личности и общества и несущее комплексную, энциклопедическую информацию об отражаемом предмете или явлении, об интерпретации данной информации общественным сознанием и отношении общественного сознания к данному явлению или предмету » (Попова, Стернин 2007: 25). То есть концепт является неким представлением о фрагменте мира или части такого фрагмента.

Согласно, Ю.С. Степанову, концепт – это как бы сгусток культуры в сознании человека; то, в виде чего культура входит в ментальный мир человека. И, с другой стороны, концепт – это то, посредством чего человек – рядовой, обычный человек – сам входит в культуру, а в некоторых случаях и влияет на нее. (Степанов 2004: 43)

Возьмем, например, представления рядового человека, не юриста, о «законном» и «противозаконном», – они концентрируются, прежде всего, в концепте «закон». И этот концепт существует в сознании (в ментальном мире) такого человека, конечно, не в виде четких понятий о «разделении властей», об исторической эволюции понятия закона, и т. п. Тот «пучок» представлений, понятий, знаний, ассоциаций, переживаний, который сопровождает слово закон, и есть концепт «закон». В отличие от понятий в собственном смысле термина (таких, скажем, как «постановление», «юридический акт», «текст закона» и т. п.), концепты не только мыслятся, они переживаются. Они – предмет эмоций, симпатий и антипатий, а иногда и столкновений. Концепт – основная ячейка культуры в ментальном мире человека. (Степанов 2004: 43)

Термином концепт называю содержание понятия; таким образом, термин концепт становится синонимичным термину смысл. В то время как термин значение становится синонимичным термину объем понятия. Говоря проще, значение слова – это тот предмет или те предметы, к которым это слово правильно, в соответствии с нормами данного языка применимо, а концепт – это смысл слова.

Приведем пример. В русском языке слово петух имеет «значение» и «смысл». Его «значение» – это все птицы определенного внешнего вида (которому соответствует их зоологическая характеристика): ходячая (не летающая) птица, самец, с красным гребнем на голове и шпорами на ногах. «Смыслом» же слова петух будет нечто иное (хотя, разумеется, находящееся в соответствии со «значением»): а) домашняя птица, б) самец кур, в) птица, поющая определенным образом и своим пением отмечающая время суток, г) птица, названная по своему особенному пению: петух от глагола петь (такая же связь имеется и в близкородственном к славянским языкам литовском языке: gaidys «петух», gaida «напев, мелодия», giesme «торжественная песнь»); д) вещая птица, с которой связано много поверий и обрядов. (Степанов 2004: 44)

В структуре концепта отображаются признаки, функционально значимые для соответствующей культуры.

Можно привести пример из современной русской жизни. Всем известно, что в последние десятилетия в жизни теперешнего активного населения России день 23 февраля был ежегодным «праздником мужчин», а день 8 марта – «праздником женщин». В первый из этих дней предметом торжества являлись все мужчины, независимо от их профессии и возраста, – дома, на предприятиях, в школах от первого до последнего класса и даже в детских садах мальчики получали поздравления и мелкие подарки от девочек. Во второй из этих дней точно то же делают мужчины и мальчики по отношению к женщинам и девочкам. Этот факт культурной жизни образует концепт. В данном случае перед нами к тому же «двойной концепт», состоящий из двух связанных представлений о двух праздниках. Обозначим описанное положение дел как «положение дел 1».

Столь же хорошо известно, что по своему происхождению эти два праздника никак между собой не связаны. 23 февраля отмечался (и в жизни старшего поколения все еще является таковым) как «День Советской Армии », т. е. праздник военных. 8 марта отмечался как «Международный женский день», т. е. день борьбы за равноправие женщин с мужчинами. В этом качестве оба праздника не соотносятся между собой («положение дел 2»).

Наконец, историки и некоторая часть просто образованных людей знают (причем больше о 23 февраля, чем о 8 марта) исторические факты далекого прошлого, приведшие к установлению этих памятных дней. 23 февраля 1918 г. Красная Армия одержала под Нарвой и Псковом крупную победу над войсками Германии. Это событие тесно связано с именем Л.Д. Троцкого. 8 марта как праздник было определено по инициативе Клары Цеткин, активной деятельницы международного женского и коммунистического движения; она была одним из основателей Коммунистической партии Германии («положение дел 3»).

Совершенно очевидно, что все три положения дел – (1), (2), (3) – отражены в существующем в нашем сознании «концепте дней 23 февраля и 8 марта». Но отражены они по-разному, с разной степенью актуальности, как разные компоненты этого концепта. Компонент (1) является наиболее актуальным, собственно, он-то и составляет основной признак в содержании концепта «праздник». Компонент (2) все еще участвует в понятии «праздник», но не столь живо, образуя его как бы дополнительный, «пассивный» признак. Компонент (3) уже не осознается в повседневной жизни, но является «внутренней формой» этого концепта. Такие же компоненты, или «слои», имеются и в других концептах и явлениях духовной культуры вообще и современной русской в частности. (Степанов 2004: 46)

Расчленяя картину мира на языковую и концептуальную, ряд исследователей (Г.В. Колшанский, Е.С. Кубрякова, В.И. Постовалова, Б.А. Серебренников) замечают, что концептуальная картина мира богаче и шире языковой картины мира.

«Концепт не обязательно имеет языковое выражение – существует много концептов, которые не имеют устойчивого названия и при этом их концептуальный статус не вызывает сомнения (например, есть концепт и слово молодожены , но нет слова «старожены», хотя такой концепт в концептосфере народа, несомненно, есть)» (Попова, Стернин 2007: 26).

Таким образом, концептуальная картина мира – это система информации об объектах, актуально и потенциально представленная в деятельности индивида. Единицей информации такой системы является концепт, функция которого состоит в фиксации и актуализации понятийного, эмоционального, ассоциативного, вербального, культурологического и иного содержания объектов действительности, включённого в структуру концептуальной картины мира.

Концептуализм — направление, возникшее в Америке и Европе в 1960-х гг., но также имеющее богатое наследие и в русской культуре. Это его отличает от современных ему направлений — абстрактного экспрессионизма и поп-арта, которые на территории Советского Союза трансформировались в совсем другие (см. статью )

1987. Фанера, акрил. 24×30 см

Главным объектом концептуального искусства является идея, поэтому оно часто работает с текстом. По сути, оно изучает границу между текстом и визуальными образами. Произведением концептуального искусства может быть не только картина, но также и скульптура, и инсталляция, и перформанс.

Самыми яркими представителями концептуализма на западном фронте можно назвать Джозефа Кошута, Ива Кляйна, в некоторые периоды творчества — Пьеро Мандзони, Роберта Раушенберга. Кроме Кошута, остальные художники приходили к концептуализму и через какое-то время отказывались от него.

Среди московских концептуалистов основными являются Илья Кабаков, Виктор Пивоваров, далее — Андрей Монастырский, Игорь Макаревич и группа «Коллективные действия», в некоторых своих работах — группа «Гнездо».

Обратите внимание, что мы не пишем «стиль», мы пишем «направление» — у концептуального искусства нет единого «стиля» — как, скажем, у импрессионизма. Самыми характерными стилевыми особенностями можно называть частое присутствие текста на картине.

«Текст присутствует в работе либо буквально, либо текст предполагается, он как бы брезжит, просвечивает сквозь картину — как, например, на картинах Пивоварова — видно, что там рассказана история, но она рассказана фигурками, цветом, пятнами, цветовыми сегментами «- Наталья Сидорова, (искусствовед, преподаватель образовательной программы «По следам современного искусства» в Музее современного искусства «Гараж», старший научный сотрудник отдела Новейших Течений в Государственной Третьяковской Галерее )

Виктор Пивоваров «Говорит Москва…».1992

Самым показательным примером, на котором разбирают понятие «концептуальное искусство», является работа Джозефа Кошута «Один и три стула», или его многочисленные описывающие сами себя произведения из неоновых ламп. Кошут великолепно формулировал свое искусство: «Основное значение концептуализма, как мне представляется, состоит в коренном переосмыслении того, каким образом функционирует произведение искусства — или, как функционирует сама культура: как может меняться смысл, даже если материал не меняется. …физическая оболочка должна быть разрушена, т. к. искусство — это сила идеи, а не материала».

Джозеф Кошут, «Один и три стула».1965

Что же интересно в этом стуле? К примеру, то, что Джозеф Кошут не приезжал самолично выбирать стул в магазин, чтоб его произведение экспонировалось в новом месте. Стул выбирал ассистент куратора — по сути, неважно кто. Каждый раз, при каждом повторении это произведение будет авторства Джозефа Кошута, потому что художник — автор идеи.

Произведения Кошута описывают сами себя в большинстве случаев, не являясь при этом объектом эстетического наслаждения. Для художника важно обратиться к вашему сознанию, не затронув при этом эмоциональный спектр. Если мыслить в историческом контексте, то это вполне объяснимо — эмоциональный спектр зрителя был совершенно выжат вырывающимися на холст экзистенциальными откровениями художников-экспрессионистов.

Уильям де Кунинг, «Обмен».1955

В чем же отличие московского концептуализма от западного? Главным автором, который препарировал и определил понятие «московский концептуализм» является Борис Гройс. Он автор термина, который до сих пор в ходу — «московский романтический концептуализм». Дело в том, что западный концептуализм не содержал в своей основе литературу (имеется в виду «большая» литература).

«Оба отца-основателя московского концептуализма, Илья Кабаков и Виктор Пивоваров, называют в истоках своего творчества великую русскую литературу. У Кабакова очень часто в основе его произведений какие-то персонажи. Среди его героев появляется бездарный художник. Или человек, который ничего не выбрасывает — как в его инсталляции «10 персонажей», в которой работы Кабаковым между 10 вымышленными персонажами, каждый из которых — маленькими герой, который живет в маленькой квартире, забитый, его никто не знает, он такой застенчивый маргинальный персонаж, и он тайком, тихо, делает какие-то вещи для души. Когда он на виду, он живет тихой жизнью клерка, рабочего на фабрике и так далее. Очень незаметный человек. И этот герой, этот маленький человек — этот тот самый «маленький человек» из произведений Гоголя, Чехова», — Наталья Сидорова .

Произведения московских концептуалистов — это часто «литература», история, рассказанная не литературным языком, а в форме инсталляций, картины, или набором объектом.
К тому же, это всегда немного исповедь. Кабаков не рассказывает о себе, но он «проговаривается» о себе, доверяя свою историю, разбивая себя на несколько героев. Что-то, что есть в нем — какая-то маленькая, прячущаяся черта — он рассказывает о ней, придумав персонаж, который несет в себе эту черту в более ярко выраженном виде.

«Это важно, учитывая, что на глобальной сцене концептуализм и исповедальное искусство — совершенные антиподы — нельзя сравнивать концептуализм с экспрессионизмом — там есть исповедь, надрыв души, когда художник предельно себя выражает. Но в московском концептуализме есть некая исповедальность, даже некая эмоциональность, просто не проявленная криком», — Н. С.

Возьмем, к примеру, вышеописанную работу Кошута — «Один и три стула» — в ней нет автора. Автор в этих произведениях изымается, и даже конкретный экспонируемый предмет может быть подобран кем угодно — из этих работ мы ничего не узнаем о характере Кошута. В западно-европейской направлении это отсутствие предусмотрено нарочно, там у автора нет личной манеры и быть ее не может, нет личной истории, и есть только примат концепции.

Пивоваров и Кабаков — это киты, но есть другое поколение, к примеру, Юрий Альберт — он очень последовательный концептуалист. Его работа «Живопись для слепых» представляет собой черный щит, покрытый масляной эмалью, и на его части прикреплены маленькие полусферы, тоже покрытые этим цветом. Отходя на небольшое расстояние, зритель понимает, что это шрифт Брайля. Этим шрифтом набрана фраза «Не продается вдохновение, но можно живопись продать». Шрифт Брайля крупный, невидящий человек не смог бы прочитать, т. к. надпись слишком большая, а человек видящий не может понять, что там написано — для него это просто минимализм (см. статью про ). Получается, что здесь главное — концепция, насколько мы понимаем или не понимаем искусство.

Юрий Альберт «Живопись для слепых. Визуальная культура N3» Из серии «Элитарно-демократическое искусство» 1989

«Есть искушение рассуждать о том, что для Альберта самое важное — констатировать, что зритель очень часто не понимает современное искусство, но, на самом деле, как сам художник комментирует этот проект — речь идет вообще о степени понимания искусства — есть ли этот идеальный зритель, который действительно понимает, что выражает художник. Более того, современное искусство нам может быть понятно потому, что оно родом из нашего времени, и потому, что мы легко, стоя перед произведением, можем выйти в сеть и получить сразу какое-то количество текстов и про Альберта, и про ЭДИ. А что делать с искусством прошлых веков? Можно сколько угодно о картинах Иеронима Босха, сколько угодно приводить исторических фактов, особенностей культуры, народа, эпохи, мы не сможем перестроить свою оптику, потому что мы -не люди 16го века», — Наталья Сидорова .

Если «первая волна» концептуалистов очень серьезно относилась к своему творчеству («Искусство до нашего времени — это настолько же искусство, насколько неандерталец — это человек!»), то последователи этого направления вполне позволяли себе самоиронию в своих работах — впрочем, никогда не отказываясь от принципов произведения, рефлексирующего на тему себя и от текстового наполнения.

В данной части монографии мы остановимся на понятии «картина мира», которым активно пользуются представители самых разных наук: философии, культурологии, лингвистики, когнитологии и др. Как правило, для более конкретного обозначения того или иного аспекта картины мира исследователи добавляют уточняющие определения «научная», «физическая», «языковая» и т.д. В задачу данного исследования не входит подробный анализ различных картин мира; скажем лишь, что их существует огромное разнообразие, строго говоря, каждый человек имеет свою индивидуальную картину мира. Что касается таких картин мира, как физическая, химическая, биологическая, информационная, религиозная и проч., то их изучением занимаются соответствующие области знаний. Нас же интересует языковая картина мира как уникальный способ моделирования действительности и как средство отражения образа жизни народа.

Интересно, что впервые термин «картина мира» начал применяться не в философии, как этого можно было бы ожидать, а в физике. Одним из первых на рубеже XIX-XX вв. его начал использовать Г. Герц применительно к физической картине мира, трактуемой им как совокупность внутренних образов внешних предметов, из которых логическим путем можно получать сведения относительно поведения этих предметов. М. Планк также использовал данное понятие и различал практическую картину мира и научную картину мира. С первой он связывал целостное представление человека об окружающем мире, которое вырабатывается им постепенно на основании своих переживаний. Научную картину мира он трактовал как модель реального мира в абсолютном смысле, независимо от отдельных личностей и всего человеческого мышления. Мысль о том, что создание картины мира человеком является необходимым моментом жизнедеятельности человека, также развивал А. Эйнштейн (см. [Серебренников 1988: 12-13]).

Понятие картины мира строится на изучении представлений человека о мире, это «результат переработки информации о среде и человеке» [Цивьян 1990: 5]. По мнению А.Н. Леонтьева - это «смысловое поле», «система значений», но не простой набор картинок, поскольку она не является прямым отражением действительности, но еще и включает отношение человека к этим объектам, то есть их культурную и социальную ценность для данного общества [Леонтьев 1983: 251].

Общее определение картины мира можно найти, например, в философском словаре - это целостный образ мира, имеющий исторически обусловленный характер. Однако само понятие «картина мира», как было отмечено выше, является слишком абстрактным и общим и требует уточнения. В рамках настоящего исследования нас интересует языковая картина мира, а также ее соотношение с концептуальной картиной мира.

Отечественные философы и лингвисты (Г.А. Брутян, Ю.Н. Караулов, Г.В. Колшанский, В.И. Постовалова, Б.А. Серебренников, В.Н. Телия) различают концептуальную и языковую картины мира. Можно говорить об общности концептуальной картины мира у различных людей, поскольку механизмы мышления в общем и целом едины, а национальные языковые картины мира только добавляют определенные оттенки. Однако множество исследований показывает, что за одним и тем же словом могут скрываться совершенно разные концепты, причем как среди носителей одного языка, так у представителей различных языков. При этом мы ни в коей мере не отрицаем общих механизмов мышления, свойственных всему человечеству.

Выдающийся отечественный лингвист Н.Д. Арутюнова отмечает, что «наша концептуальная система, отображенная в виде языковой картины мира, зависит от физического и культурного опыта и непосредственно связана с ним» [Арутюнова 1998: 123]. Е.С. Кубрякова указывает на то, что «говорящий обладает относительной свободой выбора. Ведь разные языковые формы выбираются или создаются говорящим, во-первых, в определенном типе дискурса, соотнесены, во- вторых, с определенной социальной активностью человека; в-третьих, они обусловлены определенным психическим состоянием самого человека и тем, каким типом языковой личности он является и какими обязанностями обладает. Но не менее существенным фактором в указанном выборе являются ресурсы, реально представленные в его родном языке, а они ведут к обязательности передачи определенных грамматических категорий, принятых в системе его родного языка, способами существующих здесь приемов моделирования вторичных единиц номинации и т.д.» [Кубрякова 2004: 20]. Таким образом, ученые доказывают, что язык некоторым образом ограничивает, а, следовательно, определяет то, каким образом говорящий выражает свои мысли.

Вопрос о соотношении языковой картины мира и концептуальной картины мира как одна из граней проблемы отношения языка и мышления продолжает оставаться дискуссионным. То, что связь между языком и мышлением существует, признают все исследователи. Тем не менее, вопрос о природе и качестве этой связи решается по-разному: одни доказывают, что механизм мышления связан с языком и без языка не может быть мышления, другие полагают, что мышление может быть как вербальным, так и невербальным (чувственно-образным).

К числу первых относятся, например, Ф. де Соссюр («В языке нельзя отделить ни мысль от звука, ни звук от мысли»), А.Ф. Лосев («Мысль и язык фактически совершенно нерасторжимы и вливаются в общее безбрежное море объективной действительности»), А.А. Реформатский («Без языка не может быть мышления»), Г.В. Колшанский, В.З. Панфилов и многие другие (цит. по: [Морковкин 1998: 3-9]). Эти идеи также достаточно подробно освещены в работе

Б.А. Серебренникова, где он приводит цитаты из трудов таких исследователей, как В.З. Панфилов, И.Д. Андреев, К.К. Кошевой, А.Г. Спиркин, А.Д. Будагов и т.д. Приведем одну из них: «Мышление и язык находятся не в механическом взаимодействии, а в непрерывной органической связи. Их нельзя отделить друг от друга, не разрушая того и другого. Не только язык не существует вне мышления, но и мысли, идеи не существуют оторвано от языка... Процесс мышления не предшествует и не может предшествовать во времени процессу словесного выражения мышления. Мышление совершается не до облачения его в форму языка, а на основе языка. Мышление и формирование мысли в словах - это не два каких-то последовательных во времени процесса..., а одновременный, единый процесс словесного мышления и осмысленной речи» [Серебренников 1988: 70]. Таким образом, человеку отказывается в возможности мыслить иначе, кроме как с помощью языка. Кроме того, по мнению этих ученых, получается, что языковой знак является простым отражением действительности, что весьма сомнительно. В этом случае мы должны были бы говорить о связи звуковой формы с природой предмета.

Некоторые языковеды, опираясь на постулат о том, что язык никогда, ни на одном этапе своего становления или развития не выступает в качестве самостоятельной креативной силы, приходят к выводу, что язык не создает своей собственной картины мира. Он лишь фиксирует концептуальный мир человека, имеющий своим первоначальным источником реальный мир и деятельность в этом мире. Таким образом, язык изначально связан непосредственно с мышлением, и в гносеологическом плане действительно отношение не «язык - мышление - мир», а «языкомышление - мир». Поэтому предлагается говорить не о языковой картине мира, а о языкомыслительной картине мира, то есть о концептуальной картине мира [Колшанский 1990: 32-37]. Сведение к подобному отношению (языкомышление - мир) всей совокупности соотношений и состояний человека, общества и природы не позволяет обнаружить убедительные доводы в пользу отказа от названия картины мира «языковой» в пользу «концептуальной». Концепты являются ментальными единицами, и в зависимости от различных тематических признаков они формируют не только языковую, но и ценностную картину мира, которая в свою очередь формируется из многочисленных тематических концептосфер, таких как религиозная, этическая, юридическая и др. Таким образом, концептуальная картина мира может быть самостоятельным предметом исследования как более высокий уровень абстракции по отношению к языковой картине мира, которая как раз и является актуализацией концептов на различных языковых уровнях: лексическом, фразеологическом, синтаксическом и т.д., что отражено в практической части настоящей работы.

Другую точку зрения представляют такие исследователи, как Н.И. Жинкин («Никому еще не удавалось показать на фактах, что мышление осуществляется только средствами натурального языка. Это лишь декларировалось, но опыт обнаруживал другое»), Б.А. Серебренников («Мышление без слов так же возможно, как и мышление на базе слов») и др. (цит. по: [Морковкин 1998: 3-9]).

По мнению же В.А. Масловой, например, языковая картина мира предшествует концептуальной и формирует ее, потому что человек способен понимать мир и самого себя только благодаря языку [Маслова 2004: 52]. Однако это утверждение можно назвать спорным, поскольку, как представляется, именно окружающий нас мир является основой для формирования концептов, а не иначе. Более того, безосновательно утверждать, что все концепты имеют языковое выражение, например, такие как запахи или некоторые вкусы и цвета. При этом нельзя не согласиться с тем, что именно в языке фиксируется общественноисторический опыт, который, несомненно, оказывает влияние на развитие человека. Нам же близка вторая точка зрения о возможности неязыкового мышления, хотя вся жизнь человека проходит практически исключительно в языке - это непрерывный процесс languaging.

Далее перейдем к тому, что такое языковая и концептуальная картины мира, приведем некоторые их определения. Согласно А.К. Брутяну, под концептуальной картиной мира подразумевается не только знание, которое выступает как результат мыслительного отражения действительности, но и итог чувственного познания. Языковая картина мира - это вся информация о внешнем и внутреннем мире, закрепленная средствами живых, разговорных языков. Сердцевиной концептуальной картины мира является информация, данная в концептах, главное же в языковой картине мира - это знание, закрепленное в словах и словосочетаниях конкретных разговорных языков [Брутян 1973: 109].

По В.Б. Касевичу, языковая картина мира понимается как план содержания словаря и грамматики, то есть собственно, как языковой системы, концептуальная картина мира - как план содержания некоторого множества текстов энциклопедического характера [Касевич 1996: 145]. Данное определение представляется неполным, т.к.

затрагивает лишь небольшую часть языковой системы и внешнего мира.

Тексты энциклопедического характера не отражают весь спектр языкового использования.

Ю.Н. Караулов, говоря о содержательной интерпретации понятий «языковая картина мира» и «концептуальная картина», делает вывод, что основными составляющими элементами языковой картины мира являются семантические поля, «тогда как концептуальная модель складывается из единиц более высоких уровней - групп и сверхпонятий, представляющих собой «константы сознания» [Караулов 1976: 271]. Как утверждает исследователь, границы между этими картинами представляются зыбкими и неопределенными, поскольку с чисто лингвистической точки зрения за противопоставлением языковой и концептуальной картин мира стоит вечная для языкознания проблема понятия и значения. Ю.Н. Караулов дает и такое определение языковой картины мира: «Языковая картина мира - это взятое во всей совокупности, все концептуальное содержание данного языка» [Караулов 1976: 246].

По мнению Ю.Д. Апресяна, языковая картина мира «представляет отраженные в естественном языке способы восприятия и концептуализации мира» (цит. по: [Маслова 2004: 53]). То есть те инструменты, которые конкретный язык предлагает говорящему для описания действительности, могут варьироваться в зависимости от языка, например, формы выражения будущности или нереальности.

По мнению О.А Корнилова, между концептуальной и языковой картиной мира существуют довольно сложные отношения, поскольку язык является основным средством доступа к концептуальной картине мира, но не может отразить ее в полной мере. Кроме того, концептуальная картина мира больше подвержена изменениям, тогда как языковая картина более инертна и часто отстает от нее. Всем известны такие выражения, как солнце встает , снег идет , которые отражают устаревшие представления человека об окружающем мире, но до сих пор активно употребляемые в речи [Корнилов 2003], поскольку оказываются достаточными для эффективной ориентации в мире и являются частью обыденного языкового сознания, наивной картины мира.

Как видно из приведенного материала, существуют различные подходы к определению понятия «языковая картина мира» и отношений языковой и концептуальной картин мира, которые можно разделить на две основные группы. Сторонники первой точки зрения считают, что мысль формируется вместе со словом и существует только на базе языка, то есть языковая картина мира фактически является единственной возможной для представителей того или иного языка.

Сторонники же второй точки зрения полагают, что словесное мышление - это лишь один из способов мышления, который, вероятно, является наиболее эффективным для целей коммуникации. При этом важную роль они отводят образному, практическому мышлению и т.д., делая акцент на возможности чувственного познания, которое не нуждается в вербальной реализации. То есть признается существование как языковой, так и когнитивной картины мира, не зависимой от конкретного языка. Ниже мы проследим, как эти два подхода формировались и развивались.

Как уже было показано, существует множество определений языковой картины мира. Вслед за А.А. Джиоевой в качестве рабочего в данном исследовании принимается следующее определение: «Языковая картина мира - это исторически сложившаяся в сознании данного языкового коллектива и отраженная в языке система представлений о мире, определенный способ концептуализации действительности» [Джиоева 2014: 15]. Такая формулировка, как представляется, наиболее четко отражает суть языковой картины мира, ее историческую природу и тот факт, что каждый народ имеет свои собственные представления о мире, по-своему его категоризирует. Именно эти характеристики оказываются наиболее важными при описании языковой картины мира в настоящем исследовании.